Толя опять вчера вовсю косячил.
Четыреста граммов чего-то не доложил в тесто на шоссон.
Потом обрезки от шоссона не перекатал перед разделкой. Они отлежались за несколько часов кучкой и он собирался их разделывать. Хорошо, что я заметила.
Финальный аккорд: два пласта ушей перекатал не вдоль, а поперёк.
И мне пришлось просить Максима, который со мной не разговаривает, как-нибудь раскатать один пласт на наполеон, а второй оставить мне на утро. Максим, конечно, мог бы раскатать и пласт на уши. Но он оставил его мне. Ещё и положил на самую верхотуру в холодильнике, где тесто замёрзло почти в лёд. Не без труда, конечно, но я раскатала его сегодня с утра, ушки вышли очень даже ничего.
Можно было бы даже сказать Толе: ничего страшного, разрулили! Но мне не хочется его подбадривать.
А ещё раскатала шоссоновые обрезки. Вот они-то, отлежавшись за ночь, раскатались идеально.
Вообще-то я рассчитывала сегодня работать, как и вчера, – в холодном цеху. Собрала себе вчера сырьё на три пласта шоссонов (боже, бесконечные эти шоссоны). Но когда я приехала, Катюшка уже замесила шоссон и бургер вовсю фигачила. И отправила меня в горячий цех.
Поэтому сырьё своё я поставила в холодильник, где ему ничего не сделается до следующей моей смены в холодном цеху.
И первым делом сходила в магазин, взяла там стаканчик для кофе и поставила в него цветы жасмина, оборванные кем-то, видимо, пьяным, сегодня ночью в моём агрогородке. Я нашла их море, этих бедных цветов, валявшихся в центре перекрёстка, когда утром шла на электричку. Я все их собрала и привезла на работу.
И всю смену этот букетик стоял и пах у меня на подоконнике. А под вечер пришёл Петюня мне помогать и говорит:
– Зачем же вы цветов столько оборвали?
И вот что интересно: когда я утром их с асфальта собирала, у меня возникла мысль, что кто-то, кто меня увидит с ними, подумает – вот зачем взрослая женщина нарвала себе цветов? Не веток наломала, а именно с веток цветов наобрывала.
И Петюня, который меня знает, про меня именно так и подумал.
А ещё, когда я собирала эти цветы на пустом перекрёстке в пустом абсолютно посёлке, я услышала вдруг, как гудит огромная липа. Вся она полна была пчёл.
Последний раз я слышала такое в Берлине, когда Ленусю водила выгуливать на детскую площадку.
__________
Комментариев нет:
Отправить комментарий