собачий холод и собачья жизнь

Холодно. Почти ни о чем другом не могу думать сейчас, ни о чем другом не могу писать.

Меня, выросшую в Средней Азии, такая погода выбивает из колеи напрочь. На работу не хочется, работать не хочется, хочется только спать или есть что-нибудь вредное, да и то без аппетита.

Где уже эта весна?! До каких пор ещё будет холодно? Почему так рано отключают отопление?! Почему так поздно его включают?! Почему мы мерзнём каждую весну (после того, как отключают отопление, и до тех пор, пока станет тепло) и каждую осень (с тех пор, как перестаёт быть тепло, и до тех пор, пока включат отопление)?!

Дома ещё ничего, можно обогреватель включить, пока переоденешься, что-нибудь на скорую руку придумаешь на ужин, глядишь – квартира согрелась. А на работе? На работе обогреватель тоже имеется, но официально включать его запрещено – пожарная безопасность нарушается.

Мы, конечно, включаем. И немножко боимся, что придёт инспектор из районного управления МЧС и будет хмурить брови: «Запрещено!»  Без всяких предписаний и штрафов (потому что мы инспектору нужны), но мы всё равно боимся.

Сегодня один такой пришел. К счастью, обогреватель я прямо перед его приходом выключила – наверное, холодобоязнь обострила мои врожденные инстинкты.

Но инспектор был на другой волне. Какая-то его родственница впервые в жизни уехала за пределы Беларуси, а именно – в Германию. Ей там пришлось задержаться (из-за Эйяфьятлайокудля), благодаря чему она успела основательно познакомиться с жизнью современного немецкого общества и сделать выводы. Выводы инспектор нам привёл: «Они очень много зарабатывают» и «У них всё есть». А дальше: «Эх, мне бы туда!» и «Мы по сравнению с ними – Африка!»

И следом, естественно, о недостатках нашей собачьей жизни. И то у нас не так, и это не эдак. И даже «новые дома строят по 25 этажей. Во время пожара лифтом пользоваться нельзя. А попробуйте без лифта на 25-й... Раньше по молодости я бы забежал, бегал по утрам, спортом занимался. А сейчас вон», – и инспектор смотрит на свой живот.

Короче, как в том анекдоте, когда «ну всё хорошо на работе, но как пожар, так хоть увольняйся». Хотя господин инспектор выглядит лет на 35, молодость его, видимо, действительно закончилась. А живот, он, конечно, нарастёт, если заниматься исключительно ношением по редакциям заметок в набившую оскомину и издателям, и читателям рубрику «Спички – не игрушка».

Спрашиваю его: «Почему спортом заниматься перестали?» А он в ответ: «Лень...»

Лень. Вот они – четыре заветные буквы, из-за которых мы, в сравнении с ними, – Африка.

Хотя мы, к сожалению, не Африка. В Африке не холодно.