Спали долго. Завтракали сырниками. Звонили маме. Рассказали, что были в Таллинне, жили у моря и у развалин. Мама сказала, мол, Пирита – с ударением на первое «и», спросила, помню ли я квартирку, в которой ночевали в старом городе, и ещё:
– Там всё так же пахнет кофе с коньяком?
Я не помнила. Там не пахло.
Потом я сделала одно упражнение по немецкому. Надели тёплые носки, резиновые сапоги и поехали в город. На новой швейцарской электричке.
Прошли вдоль Свислочи, через мост, свернули к «Пекину», прогулялись по Красноармейской.
Ленуся слушала музыку в наушниках, меня не слушала, спрашивала:
– Нууууу, доооолго нам ещё?
Пришли к бразильскому посольству. Там дом – босоногий брюнет, будто лохматенький. Сидит в клетчатых штанах, обняв коленки... Полюбовались.
Потом пошли в Национальный художественный на «третьяковку». Я увидела свой любимый «Московский дворик» Поленова. Поленов удивительно рисует свет и жару. И Шишкина «Берёзовый гай». Картина маленькая оказалась. Рассказала Ленусе, что в школе по ней сочинение писали.
Потом в ГУМ зашли. Купили Ленусе колкотки и чёрный маркер.
Потом пили кофе в Cinnabon. Кофе был очень вкусный, а булка мне не понравилась, именно потому что была слишком мягкая и тёплая. А Ленуся после шоколадного капкейка подобрела, стала разговорчивая.
Вышли и пошли опять. Зашли в Собор Девы Марии. Погрелись. Оттуда – в Собор Святого Духа, показала Ленусе свою любимую икону – почти чёрную, которая сразу справа. В церкви пел хор, от свечек было жарко.
Ещё на книжную выставку зашли, а потом – к Лёше, через Большой.
И всё время – пешком, под дождём, под зонтами. Дождь, знаешь, сильный, лужи огромные, огромные пузыри сразу взрываются брызгами. Но ветра обещанного не было. У меня даже руки не замёрзли без перчаток, только всё время из-за свитера чесалась спина.
Ленусю завела, по дороге к метро продавщицу встретила из овощного, сказала ей «Здрасьте!», она мне «Привет!». Успела ещё забежать к Комаришке за объективом и вспышкой. И даже в редакцию успела занести, чтобы не тянуть домой и завтра из дома.
Теперь дома...
– Там всё так же пахнет кофе с коньяком?
Я не помнила. Там не пахло.
Потом я сделала одно упражнение по немецкому. Надели тёплые носки, резиновые сапоги и поехали в город. На новой швейцарской электричке.
Прошли вдоль Свислочи, через мост, свернули к «Пекину», прогулялись по Красноармейской.
Ленуся слушала музыку в наушниках, меня не слушала, спрашивала:
– Нууууу, доооолго нам ещё?
Пришли к бразильскому посольству. Там дом – босоногий брюнет, будто лохматенький. Сидит в клетчатых штанах, обняв коленки... Полюбовались.
Потом пошли в Национальный художественный на «третьяковку». Я увидела свой любимый «Московский дворик» Поленова. Поленов удивительно рисует свет и жару. И Шишкина «Берёзовый гай». Картина маленькая оказалась. Рассказала Ленусе, что в школе по ней сочинение писали.
Потом в ГУМ зашли. Купили Ленусе колкотки и чёрный маркер.
Потом пили кофе в Cinnabon. Кофе был очень вкусный, а булка мне не понравилась, именно потому что была слишком мягкая и тёплая. А Ленуся после шоколадного капкейка подобрела, стала разговорчивая.
Вышли и пошли опять. Зашли в Собор Девы Марии. Погрелись. Оттуда – в Собор Святого Духа, показала Ленусе свою любимую икону – почти чёрную, которая сразу справа. В церкви пел хор, от свечек было жарко.
Ещё на книжную выставку зашли, а потом – к Лёше, через Большой.
И всё время – пешком, под дождём, под зонтами. Дождь, знаешь, сильный, лужи огромные, огромные пузыри сразу взрываются брызгами. Но ветра обещанного не было. У меня даже руки не замёрзли без перчаток, только всё время из-за свитера чесалась спина.
Ленусю завела, по дороге к метро продавщицу встретила из овощного, сказала ей «Здрасьте!», она мне «Привет!». Успела ещё забежать к Комаришке за объективом и вспышкой. И даже в редакцию успела занести, чтобы не тянуть домой и завтра из дома.
Теперь дома...
Комментариев нет:
Отправить комментарий