свинья не живет

Поросята ведут себя, как здоровые дети. Они озорные, любопытные, шумные и неаккуратные. Когда я наклонялась, чтобы их сфотографировать, они уносились подальше. Ладно, выпрямляюсь – тут же бегут назад, тянут пятачки к моим коленкам. Смотрят хитро, хохочут глазами.

Когда их забирают от матери (она не обязательно биологическая, она – кормилица), их садят по тринадцать в тележку. И когда их садят, они вырываются, брыкаются и визжат, но, уже оказавшись в тележке, почему-то притихают, сидят, смотрят без особого испуга и уже без любопытства. Есть ощущение какой-то обречённости.

Потом, уже у взрослых поросят (они весят килограммов по 60) взгляд тупой и иногда озлобленный. Кажется, могут укусить. Они уже не пихаются, визжа, у маминых сосков, их кормят машины – достаточно, даже много, чтобы росли, прибавляли в весе. Вот они едят, спят и гадят.

Начальник цеха доращивания Саша подошел и стал одного такого поросёнка гладить. Некоторые тоже кинулись к Саше, подставляли морды, радовались. Хрюкали, разбрызгивая слюни, обслюнявили ему всю руку пятаками. Но это была уже не детская непосредственная радость...

Они совсем рядом живут и растут, но они этих цветов никогда не видят

Ещё я видела взрослую свинью. Она лежала у стены, не спала, просто лежала, вытянув лапы. Только иногда приподнимала голову и щурясь смотрела, кто это идет, и опускала голову обратно. Люди ходили мимо взад-вперед, не обращая на неё внимания.

Я, конечно, спросила, что с ней. Мне сказали, что она просто не хочет жить и что такое бывает у свиней.

– Уже лечили её, они ж, как люди, если нет желания жить, ничего не сделаешь.

Я не могла не вспомнить про Пьера Безухова.