самое ужасное, что есть в Беларуси

Это погода.

Я плакала от неё до третьего курса, то есть два года, как начала жить здесь, а потом перестала плакать, но всё равно не привыкла.

Чаще всего здесь осень, даже зимой или летом. И зимой, и летом, если ветер, ничто не помогает и не поможет ничего.

Татьяна Толстая в «Чужих снах» пишет про ветер питерский. Мне казалось – про ноябрьский, но сейчас перечитала – нет, она писала про мартовский. «... лёд на реках уже не крепок, не выдержит и собаки, весь покрыт полыньями, проталинами, синяками, но дует с него чем-то таким страшным, что обдирает лицо докрасна за шестьдесят секунд, руки – за десять».

Этому питерскому ветру далеко до белорусского, мятущегося не в тесноте среди крепких каменных зданий, а на свободном пространстве с берёзами и соснами, лугами и полями, где реки не цвета ртути, а голубые, спокойные и мелкие. Белорусский ветер не сдирает кожу, но забирается под неё и от этого ещё хуже.

Я не люблю белорусскую погоду, нет, я ненавижу белорусскую погоду. Но сегодня, когда ждала электричку я вдруг одно мгновение её любила. За воздух набрякший, за влажность, будто готовую вот-вот разродиться, заставить что-то твёрдое в тебе растаять и вылиться через глаза, а ты при этом не будешь бояться, как перед большой грозой, когда понимаешь, что вот-вот бабахнет, но тебе недалеко до крыши.

Скоро весна, но снег не сдаётся, он всё ещё падает с крыш

Вообще, я хотела написать совсем не об этом, но написалось об этом. А вообще обещаю: всё, всё, я вернулась, я буду писать каждый день.

До завтра.

_____________

Если вы хотите меня поддержать – слушайте мои книги.