Ходила в магазины – снежным дождём уже осыпаются лепестки вишнёвых цветов. На бетонном заборе – паутина, лепесточки приклеились к ней и дрожат, а паутины не видно (у меня, конечно, зрение падает), кажется, что они просто висят там в тени забора и дрожат от холода.
В воздухе переулка, где единственный раз в жизни я когда-то гуляла зимой, лепестков так много, как конфетти, они кружатся и не падают, хотя переулок весь усыпан белым.
В магазин зашла – у кассы банка литровая с цветами.
– Продаёте? – спрашиваю.
– Нет. Просто для красоты.
Всё, что можно купить, уже дёшево.
Мысль не моя, но я тоже так думаю.
Три раза сегодня поливала свою сирень. Поникшие веточки повыравнивались. Я не ошибаюсь – скоро будут цветы.
Два раза пила чай со свежим смородиновым листом.
В воздухе переулка, где единственный раз в жизни я когда-то гуляла зимой, лепестков так много, как конфетти, они кружатся и не падают, хотя переулок весь усыпан белым.
В магазин зашла – у кассы банка литровая с цветами.
– Продаёте? – спрашиваю.
– Нет. Просто для красоты.
Всё, что можно купить, уже дёшево.
Мысль не моя, но я тоже так думаю.
Три раза сегодня поливала свою сирень. Поникшие веточки повыравнивались. Я не ошибаюсь – скоро будут цветы.
Два раза пила чай со свежим смородиновым листом.
Комментариев нет:
Отправить комментарий