пахло сеном и сушками

Я планировала летом в выходные путешествовать, но (На три рабочих дня один выходной. График такой пока.) не получается.

В выходной я сплю без будильника, просыпаюсь, делаю быстренько уборку, потом – по обстоятельствам. Сегодня с Ленусей снова смотрели и комментировали выпускной альбом. Потом она снова стала тосковать, что мы живём без собаки.

Я ей сказала:

– О какой собаке может идти речь, если ты даже свой рюкзак не можешь положить на место?

Ленуся привстала, вытянула шею, чтобы увидеть рюкзак, и удивилась:

– Так он же лежит!

Я сказала:

– Он лежит не так, как если бы его положили, а так, словно его бросили как попало.

Но самой стало смешно. Мы смеялись.

После обеда по дороге из редакции на электричку я решила пойти в «Соседи» (у них всегда колбаса от Yesці продаётся) не по Захарова, а по Антоновской, по которой последний и единственный раз лет двадцать пять назад мы с Вовкой ходили сдавать бутылки (потом на Пулихова на набережной на все вырученные деньги выпили пива).

Свернув на Антоновскую, я свернула вообще в другой Минск. Трава и цветы клевера на газонах были скошены и высохли. Пахло сеном, сушками с хлебозавода и дождём (именно так, как им пахнет, когда крупные капли падают на пыльный побитый асфальт и тут же высыхают). Тропинки, яблони до четвёртого этажа, малина в палисаднике, бессистемные как сорняки мальвы. Не было ни человека. Как в детстве летом, замедленным, без срочных дел, не в гостях, а дома, когда все взрослые на работе, а у тебя – каникулы. Мы и ягоды тогда ели с кустов, и косили траву (иначе она до неба росла), и тоже пахло сеном.

Прямо сейчас поняла, что этот сворот на Антоновскую был самым настоящим путешествием.

да разозлись же ты, п...р шерстяной!

С Юрой мы поздоровались, наверное, через час после того, как он пришёл (раньше было некогда здороваться). Он улыбнулся: «А я рад вас видеть, между прочим». Я поняла, что он рад, что я осталась, что выдерживаю. Я слышала, как он сказал Диме: «Юля, как инженер. За ухом – карандаш». Но почему обязательно инженер? Дед мой так носил, а он был столяр.

Приехал Олег:

– Тааааак, сегодня парад репетируют, проспект будет закрыт, поэтому с булкой надо закончить до семи. Шевелимся, дамочки!

Паша обиделся, что и его обозвали дамочкой. А мы не обиделись. Мы все Олега уже любим, тем более, что он скоро женится.

Катюха, увлёкшись выкладыванием свежих ягод в мини-даниши, забыла про оставленные в печи допекаться булочки для бургера и хотдога. И спалила их. И расплакалась (но продолжая выкладывать ягоды). И вот тогда случилось чудо с Леной, которая постоянно повторяет, что чудес не бывает. Лена Катьку не убила, а погладила по плечику:

– Хотдоги переделаем, а булка прокатит.

Переделывать хотдоги повезло не мне (ладно, я уже прекрасно умею их крутить), и я решила кровь из носу начать вечернюю разделку в пять вечера. Но у теста, видимо, были на вечер другие планы, оно такое было непослушное, что, начав, я почти сразу и закончила.

Не переставая думать, как же с этим тестом справиться, сложила и раскатала ещё 30 кусков масла; поскладывала коробки с маслом в холодильник; перекатала тесто на утро.

Лида говорит, с тестом надо разговаривать, тесто надо любить. У Лиды тесто послушное, у Лиды я училась хотдоги крутить. Но Лида не работает со слойкой. Слоёное тесто должна любить я. И я к нему – с таким вниманием, с каким никогда в жизни ни к чему не относилась. А ему внимание моё до лампочки... Какого вообще чёрта?!

И тогда я разозлила себя на это тесто. Разозлила так, что вечернюю разделку сделала за два сорок пять, побив все личные рекорды.

Может, дело и в скорости. Может, я работала так, что тесто просто не успевало повыделываться.

Каким оно выйдет завтра из печи, не знаю. Завтра у меня выходной.

близнецы и брауни

Я знала, что Ленуся сегодня печёт брауни по рецепту Гордона Рамзи. Она вчера собиралась, попросила по дороге с работы купить ей три молочные шоколадки. Я купила, но оказалось, что с изюмом, а его Ленуся не ест с детства и до сих пор (собиралась даже вчера изюм из шоколадок выковыривать).

В общем, вчера я оставила ей денежку, и сегодня она купила шоколадки сама. И сама пекла брауни. А я по дороге с работы сорвала с дерева молодых вишен. Они к брауни и по цвету и по вкусу подходят.

Дома я застала гору мытой посуды, россыпи крупных влажных крошек на полу и посреди стола огромный этот десерт.

Совершенный.

Ленуся превзошла Рамзи: заменила чернослив лесными орехами. А вишни мои оказались некстати, были невкусные (одна закатилась куда-то и теперь будет там сохнуть).

Я поделилась, что сегодня обожглась о лист, сразу выше локтя отметина о неосторожности. У Ленуси в этом же месте тоже недавно был ожог (и тоже от листа), теперь шрам.

Она обрадовалась, что теперь мы будем близнецами по ожогам.

великий стимул

Днём Жанночка с перекура прибежала:

– На улице ливень!

И мы все вместе поднялись посмотреть на дождь, который, как потом стало выясняться, пролился только в нашей части города. Дышали свежим воздухом. Нас было четверо, все мы были в белом и со стороны наверняка выглядели странно.

Кроме работы, я почти ничего не успеваю. Но успеваю между работой увидеть уникальный локальный дождь или после работы – закат.

А на работе я успеваю очень много. Результат ощутим, востребован и нравится.

откуда и куда-то

Я не знаю, откуда у меня сегодня взялись силы встать и ехать. Тем более на работу. Я до самого вечера продержалась без сил. А потом оказалось, что булки закончились. Мы их делали, делали и всё-таки сделали. Всё-таки мы их, а не они нас.

я не только к спартакиаде готовилась

Я готовилась снова послушать птиц, но их в этот раз на озере не было почти. Утка с утятами, одна белая цапля, одна чайка. И утро на Нарочи было у меня только одно. Поэтому я была на озере не только утром.

Днём...

Ночью

Утром

Был сильный ветер, может, поэтому не было птиц.

... И Коли нет уже больше года.

что-то такое было у Шиллера

Когда случается то, что предопределено Небесами, человек не может ни выбирать, ни сопротивляться.

Не может – это неправильно. Всё он может. Другое дело, что это бесполезно.

Но не вредно.

))))))

плыви-читай

Я предусмотрела всё. Я даже брала с собой очень удобный Bosch'евский походный плед, складывающийся в подушечку. Естественно, я брала два купальника и две шапочки, но очки я почему-то взяла одни (одну пару).

Кто плавал, тот знает: подобрать очки – задача. Мои подходили мне идеально. В раздевалке, когда я переодевалась в один из купальников, они сломались.

Выхожу к бассейну, до начала соревнований – минут десять. В команде нас трое – я, Вера и Никита. Вера говорит: «Бери мои!» Я примерила – неудобно. Без всякой надежды позвала Никиту и увидела: у него очки точь-в-точь как у меня (ну только перекручена резинка) Чудо какое-то.

Я потом после соревнований у Никиты спросила, где он их покупал. Он сказал: «Лет шесть назад в каких-то спорттоварах, здесь, в Минске». Я свои очки покупала ещё давнее, в Берлине.

И сразу, вернувшись с Нарочи, зашла в ЦУМ и купила там за 23 рубля новые такие же очёчки. А в Берлине я покупала их за семь евро.

P.S. Заняла пятое место, как и в прошлом году, но проплыла на семь секунд быстрее. Но плыла не как в прошлом году, за год плавать научилась правильно. Ещё научилась нырять и кувыркаться у бортика. Кувырки эти не давались мне десять месяцев. Я вхолостую пересмотрела десятки видеоуроков на Youtube... Пока случайно не наткнулась на скан древнего советского учебника с жесточайшими чёрно-белыми рисунками-схемами. Вот в этом-то учебнике и было чётко расписано, как научиться. С простыми и по нарастающей упражнениями.

Мне всё-таки надо читать, а не смотреть и не слушать. Ещё мне надо плавать.