Нет психически здоровых. Но какое огромное количество вокруг глубоко израненных людей!
Тяжесть есть у каждого. И это неправда, что ноша даётся по силам. У многих нет сил. И они справляются обезболивающим.
Кто нытьём, кто питьём... Кто что выбрал, кто к чему привык.
Переживать, что со здоровьем нелады, при этом гробить себя на работе. И угробливание это вообще не рассматривается как причина.
– Ну, я уже отдала ей долг, но я уже у неё опять одолжила. У Ксю одолжила немножко, немножко у Ленки, немножко у Еленки.
Что важнее? Еда? Одежда? На что тратить деньги? На что они уходят? Работать на убой, при этом работать – означает ходить на работу, а работать на работе при этом как можно меньше, платят ведь за часы, а не за сделанное. Оно-то, конечно, может, и хорошо, только энергию отнимает.
Откуда это неумение относиться не по-человечески к человеку? Наследуется? Приобретается? На чём оно такое огромное вырастает?
Самая тяжёлая работа – у хорошего судьи. Знать все законы и терпеливо выслушивать все стороны.
Хочу понимания, но сам понимать не хочу.
Вот сегодня воскресенье. В задании – дозамес на тридцать булочек с корицей. Нет начальства. Можно встать и делать, делать спокойно. Ну, получится криво, никто не сделает замечаний, не будет критики. Но нет. Человек стоит и делает самое элементарное: просто намазывает начинку. Дикий страх критики даже тогда, когда критиковать никто не будет.
Я вижу это всё, когда иду на склад считать чизкейки. Перекладываю их там в чистый контейнер, пересчитываю. И всё-таки не выдерживаю:
– Это вообще не сложная работа. Намазывать крем на тесто – тоже работа, но выбирать её осознанно и делать только такую работу – позор для человека, которому сорок лет. Встань и крути булку! Делай то, что сложнее. Учись.
Вижу – раскрытые глаза. Слышу:
– Я умею крутить.
И сразу агрессия.
– Так если умеешь, почему не крутишь тогда? Так если умеешь, учись делать быстрее, чтобы сделать быстрее и было время свободное.
Я ушла.
Но она встала всё-таки и крутила. Из тридцати сделала три булки. Обвела карандашом. Все получились красивые.
И сразу гордость и пренебрежение к остальным.
Обучение – двусторонний процесс. Кто-то должен учить, а кто-то – учиться. Можно научиться, если тебя не хотят учить. Нельзя научить, если тот, кого ты учишь, учиться не хочет.
Потом она мне сказала: «Тебе надо быть педагогом». Я сказала: «Я работала учителем два месяца. Очень маленькая была зарплата». Она сказала: «Но теперь же лучше учителя зарабатывают». А я: «Ну, только если учить молодых парней сексом заниматься. Даже обошлась бы я без платы за этот труд».
Всё сводить на шутку – тоже вариант.
__________
Если вы хотите меня поддержать – слушайте мои книги.
Комментариев нет:
Отправить комментарий