не напрягаясь, не торопясь, стараясь...

Если вы хотите меня поддержать:

Я – автор на Литрес.

Я – чтец на Литрес.

Моя банка счастья.

__________

...есть у нас здесь кобылка, которая ходит и в упряжке и под верхом. Всем хороша, но чуть пугнет ее что на дороге, как она закусит поводья, да и несёт вёрст десять по кочкам да оврагам – и тут уж ничем её не проймёшь, пока не устанет сама.

Александр Сергеевич Пушкин, из письма Наталье Гончаровой

Цех после ночи был такой, что сразу было видно: работали мальчишки традиционной ориентации. И я в этом во всём работала, пока не разгребла срочную утреннюю работу. Потом только навела порядок и работала дальше, думая про Толю.

Толя бесит, потому что он совершенно спокойно делает то, что я сама себе делать не разрешаю. На работе вообще не напрягается, не старается и не шевелится.

Стою (нет, я не стою, я работаю), думаю об этом. И вдруг понимаю: я учу людей работать в пекарне, вместо того чтобы саму себя научить работать за 11,5 рублей.

Стоп!

Нет, я не сажусь, я продолжаю работать. Но так, как Толя. С одной лишь разницей – я стараюсь.

Я придумала катать паштейш не до пяти, как раньше катала, и не до трёх, как катает Настёнка (и как Толя катает тоже, потому что он почему-то запоминает и повторяет все нелогичные действия; а ещё вообще не сомневается там, где нужно сомневаться, а там, где не нужно сомневаться, он всегда сомневается). Я выбрала среднее арифметическое, катала до четырёх миллиметров и тогда получается идеально колбаса которую не надо подкручивать и которая идеально делится без остатка. Это значит – снова экономится время. Драгоценные минутки.

Но я и близко на работу их не тратила. У меня и булки было мало, я могла совершенно спокойно сделать ещё печенье. Но я его не делала. Минус двести рублей.

И думала про Катюшку, про то, что её можно не подгонять, она сама себя подгоняет. Ни на секунду не остановится, не выключит аудиокнигу, и всё время боится, что делает мало и плохо и что её уволят.

После работы сходила за банкой на Купалы, 7. Дом через дорогу от Свислочи, напротив Парка Горького.

Весь увешанный понизу мемориальными досками.

Сам пункт выдачи – в подъезде, подъезд – большой, свободный и светлый. Но грязный, весь в залежавшейся пыли. В пункте возле моего дома всё чисто и аккуратно у взрослых девочек, хотя они там аккумуляторы выдают бесконечно в огромных количествах. А на Купалы, 7, на выдаче работал молодой парень. Кроме меня были две женщины. Одна забирала светленькие брючки, а вторая – поводок для крошечной собачки.