среда, 27 апреля 2016 г.

не вагон, ван Гог



Въезжаем в туннель. И он рядом. Живой, розовый, тёплый. Я чувствую его запах, его мягкие руки, правая вытягивает телефон, по которому звонит его жена. А на улице весна, но холодно. Он немного стесняется, хотя на самом деле стесняться должна я. Потому что всё не правильно. Потому что всё не так.

В метро едут в основном девочки. Вижу, как на меня смотрит парень в кепке. Грустными глазами.

И какой-то седой мужчина держится левой рукой за поручень, висит на нём, и голову положил на руку.

А парень уже улыбается девушке с прямыми волосами. А я думаю, не ту ты выбрал, не ту...

Суровый молодой человек в джинсовом костюме, светленький. Тоже смотрит на меня, он сомневается, как я сомневалась, лето ли сейчас, когда мы ночью возвращались из отпуска и наблюдали в темноте опавшие ромашки.

Всё, он вышел. И мне больше не перед кем ждать.

Зашли не сильно пьяные весёлые дядьки, общий язык с которыми найти плёвое дело...

А девушка с вытянутыми волосами как стояла, так и стоит.

Я тоже стою, размышляю, как такие разные люди умудряются джинсы себе покупать по фигуре.

Обыкновенная женщина в высоких сапогах и нелепой шапке засыпает прямо в метро. Я тоже вытягиваю телефон – читать Михаила Кукина.

В метро табличка: «ван гог
номер 13 16».
Какой ван Гог? Не ван Гог — вагон!
Обчитался.

У ван Гога солнце, как рожь, колосится,
звезды лохматятся, синяя тьма шевелится,
любит он виноградные дали, цветущие яблони, вишни,
синеглазый и рыжий голландец…
Конечная.
Вышли.

По ступеням, в толпе…
23:23 на часах.
Что еще он любил? Воду и паруса.
Но главное откровение –
единая ткань творения,
живая, цельная ткань бытия…

Стоп, где ключи?
Верещит домофон…
– Открывай, это я.

суббота, 23 апреля 2016 г.

у нас сегодня был субботник

Вот была девушка с веслом, а я сегодня была – девушка с лопатой.

Встала в пять. В семь пятнадцать уже была в Минске, и пошла пешком от Минска-Восточного на Чичерина. Холаааааааад! Ноль настроения.

Возле «Евроопта» увидела дворника в костюме! В костюме и в берете! Вообще)))



А потом в парк Горького зашла и подумала, что это всё-таки не дворник, наверное, а просто минчанин вышел на субботник. Сегодня же субботник, я же и сама на него вышла.

Шла через парк Горького, который я очень люблю, когда в нём никого нет.





***

По субботам, когда субботник, я фотографирую сотрудников министерства транспорта. В прошлом году они работали на территории, прилегающей к зданию министерства, так я быстро отстрелялась. А в этом (как и в позапрошлом) местом действия был национальный аэропорт. В позапрошлом году я там умирала от скуки и от холода (не станешь же в апреле в зимнее одеваться, а не в зимнем замёрзнешь, как ни оденься), потом сбежала на рейсовом автобусе. А в этом году сбежать было невозможно, потому что работать предстояло на территории строящегося авиаремонтного завода, который, вроде, и не далеко от аэропорта, но куда просто так не доберёшься и откуда, соответственно, просто так не выберешься.

В общем, мы приехали, вышли на открытый ужасный ветер, я постояла минутки две у кучи грунта (и лопата в нём торчит) и думаю – пойду-ка работать. И пошла... Тут же мне какой-то мужчина отдал свои рабочие перчатки. Потом пришёл какой-то ещё мужчина и сказал, мол, «давайте покажу, как делать, чтобы спина потом не болела». А я в ответ подумала: «Ну, давайте, покажите, потому что спина у меня уже сейчас болит, так чтобы не болела потом ещё больше».

Раскидывали грунт (а потом ровняли) на прилегающей приличной территории. Катька ходила в резиновых в розы сапогах и шумела: «Юля, возьми ты грабли!», или «Кто-нибудь, заберите у неё лопату!», или «Пойдём сфотографируем, что там за машиной, а то без меня тебя туда не пустят».

Рядом россияне на Gomako, увенчанной по левую сторону флагом военно-морского флота СССР, а справа – Андреевским, укладывали взлётно-посадочную полосу, на которую в будущем будут приземляться самолёты, нуждающиеся в ремонте, и с которой будут взлетать отремонтированные.

Я очень много наснимала – вагон фотографий, который строжайше нельзя выкладывать в социальные сети.

Весь фронт работ мы осилили часа за полтора.

Потом нас от души накормили бутербродами, печеньями и мимишными кругленькими сэндвичами и напоили чаем-кофе. Когда я брала кругленькую пластиковую самолётную чашечку с чёрным чаем в левую руку, рука дрожала.



Домой я тоже шла пешком – от остановки «Колодищи» на трассе. Так что у меня сейчас абсолютно обветренное лицо, немножко стёртые руки, спина болит до самых костей и руки дрожат уже обе и без чашечки, но это был первый субботник, на котором было не скучно и не холодно...

четверг, 21 апреля 2016 г.

холодильные яблоки

У нас недавно закрыли «Отличный» (это – средства гигиены и косметика), а чуть раньше закрыли «Бункер» (одежда). Магазины рядом, и из-за их пустых теперь окон у меня тревожные мысли о кризисе.

С овощным – наоборот. Он такой маленький, там всегда тесно – яблоку негде упасть, но яблоки потеснили, поставили холодильный шкаф с пирожными и кофе-машину, а в винно-водочном отдельчике и вовсе – холодильный прилавок. Стали продавать и мясо, и колбасу. И с утра в винно-водочный теперь приходят и приличные мужчины.

Однажды женщина-продавец попросила такого:

– Пин-код скажите!

Попросила с такой надеждой, что вышло громко, что все остальные, и я в том числе, на них оглянулись.

Мужчина был занят, складывал яблоки в пакет. Услышал женщину, глянул на неё и отказался:

– Что вы? Давайте я сам...


четверг, 14 апреля 2016 г.

первый, второй, третий...



Первый рассказ называется «Подкидыш». Юрия Аракчеева.

Когда рассказ, который называется «Подкидыш», начинается с предложения «Его звали Фрол», думаешь, что Фрол подкидыш и есть. Но подкидыш – это двигатель (подкинутый, взявшийся неизвестно откуда). А Фрол работает на заводе или наладчиком, или доводчиком двигателей. В общем, он моторист, каким работал и сам Аракчеев.

Фрол постепенно возвращает к жизни подкинутый мотор. И, помимо этого, как-то живёт.

Одалживает рубли на выпивку, выпивает, тайно любит кладовщицу Соню и тайно жалеет жену, которая злится (спит демонстративно на раскладушке). И возвращает к жизни мотор, который вообще-то надо списать. А Фрол этого не хочет. Он что-то чистит бензином, протирает, прикручивает, красит серебряной краской... Карбюраторы, валики, масляные насосы... Половина рассказа – про это. Ничего не понятно, но от рассказала невозможно оторваться, так гладко выстроены слова.

В финале восстановленному двигателю Фрол говорит: «Ступай-ступай, сынок...»

У Фрола был сын. Где-то в полстроки написано, что умер он маленьким.

Следующий рассказ – «Комариное лето» – Анатолия Афанасьева, который тоже поработал в жизни слесарем. Начинается с того, что «дни плавились, истекали жаром, как блины» (я блины пеку часто, но у меня не получилось, хотя очень старалась, представить, как они истекают жаром). А дальше случается что-то, что читать невозможно. Ощущение, что автор, будучи в деревне, на природе, на свежем воздухе, надел костюм и шляпу, побрызгался шипром, маханул и начал любить себя, смотреть на это всё со стороны и всё это дело описывать. Языком достаточно неплохим, но я бросила читать.

Третий рассказ – «Конец рода Лагермов» Еремея Айпина. Он что-то про север, про лес, про посёлки... Два предложения в начале, начинающихся с «Но...» и всё, прочитать этот рассказ я тоже не смогла. Только случайно прочитала последнее предложение. И оно притянутое.

Что будет дальше – напишу...

суббота, 9 апреля 2016 г.

ложный друг lubricant

Сосед собирается на дачу. К открытому багажнику приносит лопатку, веник, какие-то металлические запчасти. Потом – коробку с ветошью, а на коробке написано Gulf Lubricants. Вот это да, я сразу представляю не могу себе представить, с какими объёмами люди имеют дело. Но вижу дальше на коробке – 3 х 5 L. Тут же возникло сомнение в значении слова (количество влияет на качество) и я догадалась погуглить. Теперь мысли в сторону другой стороны весны – сегодня буду мыть окна и пересаживать цветы.


пятница, 8 апреля 2016 г.

пончитатель

Почему-то опоздала сегодня на электричку, прямо у меня перед носом она приехала и уехала. Ну, я пошла и села в микроавтобус. Боже-боже, ехала в нём до города минут 40 (пробки-заторы). Потом ещё в метро – 20. Потом предстояло идти – столько же, сколько иду от железнодорожной станции. В общем, от дома до работы, если на электричке, я добираюсь минут за 45, а если не по железной дороге, а на автомобильном транспорте, – часа полтора. При этом все мои коллеги, кто старше (все они имеют машины), постоянно твердят, что и мне тоже нужна машина (людям, которые хотят быть, как все, почему-то надо, чтобы и другие были, как они).

Как бы да. Типичная стереотипная мысль: если человек живёт за городом, ему нужна машина. Машине нужно парковочное место, как раз у меня перед кухонным окном одно свободное имеется, последнее свободное место во дворе. Машине много ещё чего нужно другого. А электричке нужен билет за 3000 рублей (15 евроцентов). Месячный проездной стоит меньше 8 евро. Но даже человек, который любит меня больше жизни, ругается про стыд и позор признаваться в блоге, что покупаешь проездной, когда у всех машины.

Проездного на метро у меня нет. Нет надобности – на метро я езжу редко. Будь у меня машина (читай, если бы не метро), сегодня добиралась бы от Уручья до Площади Победы уж никак не 20 минут. Хотя, наверное, будь я за рулём, не так злилась бы, что опаздываю. А так – злилась, и так сильно, что даже чесаться хотелось.

Ещё хотелось пончика и кофе. Я и пошла в Donut Box у Дворца Искусств.

Там при полном отсутствии клиентов парень-продавец слушал какую-то очень-очень философскую, тяжелую грустную инструменталку. Я купила пончик и американо, пришла за свой столик (в углу с лавочкой) и увидела на нём одну книгу, а на соседнем столике – другую.

На моём столе лежало «Моделирование...», а я всегда подобные знаки понимаю прямо: раз уж именно эта книга лежит на моём столе, значит, именно её мне надо сейчас читать.



Но я даже не открыла её. А вторую открыла и пролистала. В ней была куча разных закладочек. Одна, например, – картонка-пробник от Hugo Boss.

Ай, судьба или нет, я взяла книгу, которую мне больше хотелось читать.

Начну с начала, с первого рассказа...

среда, 6 апреля 2016 г.

зачем писать

Сегодня исполнилось 18 лет как я работаю в редакции. В апреле 1998 года я пришла сюда только потому, что у меня было много свободного времени. Теперь на летучках уже могу спать, как Кутузов на совещании перед Аустерлицким сражением.

Битва будет проиграна, я просил доложить императору.

А где же находится магазин, который открывается? Не указано и не случайно.
Место и без того знают все, кого будут рады видеть


Зачем я это написала?

)))))))))))))))))))))))