понедельник, 29 января 2018 г.

а я осталась на земле

Есть такой безоговорочный рецепт: спать лечь пораньше, а будильник поставить за десять минут до того, как привык просыпаться. В моём случае действует всегда – высыпаешься и перед пробуждением снятся явные сны.

Сегодня мне наконец приснился астронавт, с которым мы уже давным-давно не виделись. Наконец отвлёкся от миссии, которую выполняет давно и где-то там.

Я знаю, почему он приснился. Накануне смотрела кино. А потом смотрела википедишную страницу отца актёра, исполнявшего одну из главных ролей. Отец с астронавтом похожи.

Дело десятое. А во сне астронавт очень подробно и очень спокойно объяснял, что вообще произошло и почему так дальше и должно остаться. Так – это не так, как сейчас, а так, как было недавно.

Его голубые глаза лучились будущим. А я смотрела на него и переживала: «Всё так, всё верно, но не перепутать бы соль с сахаром».



_____________

Если вы хотите меня поддержать – слушайте мои книги.

понедельник, 22 января 2018 г.

gut

Я люблю вставать рано даже в те дни, когда это не надо никому, кроме меня. Сегодня можно было долго спать, но я не стала – встала, чтобы путешествовать. Чтобы путешествовать не обязательно куда-то ехать. Путешествовать можно и там, где живёшь.

Я сегодня путешествовала в Brioche Paris – завтракать.

Было восемь и минус двенадцать




«Бриошь» – место, где всё идеально. Идеальная чистота, идеальный порядок, идеальная посуда, всё расставлено идеальными рядами и разложено идеальными горками. Я могу бывать там редко: они далеко и у них дорого, но иногда мне очень надо бывать в таких местах, чтобы выравниваться. Так же, как иногда очень надо путешествовать.

Напившись кофе, я пешком путешествовала в Goethe-Institut.



На пути к Богдановичу (к улице его имени и к памятнику ему) нашла чудесные ступеньки. Я вообще не думала, что в Минске есть такие ступеньки, а они, оказывается, есть.



По Богдановича шла – справа была Осмоловка с её чёрными чердаками и побеленными печными трубами, а слева – сплошной высокий серый забор, суворовцы за которым так дружно маршировали под залихватский марш, что дыхание перехватывало от желания подпрыгнуть что ли.



В очередной раз увидела любимейшее своё окно подъезда дома номер двадцать восемь на Киселёва (он же – двадцать четвёртый на Богдановича). Нигде в мире нет больше такой оконной рамы и когда её не дай бог реставрируют или даже просто покрасят, мир станет другим, к счастью, никто не делает пока попыток.

А в Приорбанке на Машерова, куда я зашла денежку поменять, музыка играла, как в бутике.

Уже на Старовиленской справа показался экспериментально-фурнитурный завод. Женщина перед ним убирала снег широкой лопатой. Стало жалко. Я почувствовала, как действительность материализуется и будто спрашивает даже: «Чего это ты от меня отворачиваешься?»

А потом, я ведь шла вперёд, я увидела фирменный магазин завода.

То, что было когда-то – унылый синтетический павильон на металлическом каркасе – было разрушено. Магазин переехал в здание. За новыми ярко-освещёнными окнами пестрели на полочках замки и кнопки. Это тоже была действительность.

А в институте сладко пахло выпечкой. Увлечённые беседой, две девочки со стаканчиками кофе шли из магазинчика внизу к лестнице, стройные и красивые, мужчина, тоже купивший себе там же кофе to go, обернулся на них, улыбаясь. Женщина машиной мыла мраморный пол.

Я забрала сертификат, подтверждающий, что Ленуся сдала экзамен по немецкому на уровень А 2-2.


воскресенье, 21 января 2018 г.

кыно, выно и кожатае крэсла

– А какое вы любите кино? – спрашивает у меня молодой человек. Совсем молодой, годится мне в сыновья.

Ситуация не очень подходящая, я на заданную тему вспоминать не могу, поэтому говорю сразу:

– Мне Михалков нравится.

– Кто это?

– Никита Михалков...

– А... Я смотрел его «Двенадцать». Но больше ничего не смотрел. Но я всё посмотрю.

Встречаемся снова примерно через неделю. Я уже и забыла про кино.

– Ну вы даёте! Я пытался смотреть «Утомлённые солнцем». Полтора часа смотрел. Ничего не произошло за эти полтора часа. Думаю – скоро конец, глянул, а оказывается, ещё час до конца. Выключил и лёг спать.

– ...

– А что там дальше было?

– ... Котова арестовали.

– За что?

– За измену Родине. Да это ведь неважно.

Я была на четыре года младше, чем он сейчас, когда «Утомлённые солнцем» посмотрела. Этот фильм и «Брат» – за всю жизнь два единственных, которые, посмотрев, сразу пересматривала. Не знаю почему.


четверг, 18 января 2018 г.

осталось три

Утром, когда до электрички оставалось минут двадцать (до выхода – десять), я узнала новость, от которой захотелось есть. Я засуетилась, что бы такое заглотить, и увидела, что плиту помыть надо. Появился выбор: не есть или не мыть. По утрам в таких случаях я всегда выбираю в пользу чистоты.

Плиту вымыла, на электричку успела. Приехала в город и поехала, чего давно хотела, в «Шоколадную ложку». Говорят, у них самый вкусный в Минске наполеон. Может, и правду говорят, потому что торт не выловить, быстро разбирают. Мне сказали, что пекут его утром, а в кондитерскую привозят вечером (выдерживают), и иногда он остаётся до утра.

Ехала я не очень напрягаясь – не будет наполеона, что-нибудь другое съем. Но наполеон был, три кусочка, я попросила самый большой. И, как обычно, американо.

До этого мне нравился наполеон в баре отеля Europe и ещё больше – наполеон в La Crete d'or. Они и теперь мне нравятся, но корона перешла от «Гребешка» к «Ложке».




Я сидела на диванчике лицом к двери, за которой было темно и грязь, в которую всегда превращается Минск, когда в нём выпадает снег.

Потом вышла, трамвай сразу приехал на остановку, как будто карету мне подали.

Поехала на работу делать первую из оставшихся трёх газет.

вторник, 16 января 2018 г.

завтра точно куплю



Возвращалась с работы – заморозила лицо. Небо было голубо-розовое. Потом, пока стояла у банкомата в очереди, начались сумерки и я почувствовала, что хочется домой, как будто меня кто-то ждёт там с ужином, в чистоте, с включенной лампой.

И я вспомнила, что опять не успела купить сегодня лампочки.

четверг, 11 января 2018 г.

малышкИ и бегемотики

Время сейчас в основном такое, что всё время хочется печенья. А печенье сейчас в основном такое – насквозь прохимиченное. Хорошее – редкое.

Я покупаю российское – «Малышок» или «Бегемотик Бонди». Это для детей, для совсем малышей. Маленькое, крохкое, несладкое. Овальное. Идеальное.



Но оно мало где продаётся. Покупаю его в магазине на Берестянской. Очень хороший, кстати, магазинчик. Маленький, а ассортимент богатый (муку можно купить хорошую, колбасу от Yesцi, адыгейский – один будет лежать, но он там есть) и «Халва» работает. И магазин работает с 7:30 до 23:00.

И вот сегодня зашла за печеньем и не купила. Всё. Скончылася.

Я пошла на работу. Работала там полдня. А после обеда не выдержала, прихожу к Никадамычу.

– Может, у вас печеньки есть?

– Нету, – говорит. – Всё съел.

И в этот самый момент ЕЕ, которая в одном кабинете с Никадамычем сидит и которую все в редакции боятся, произносит:

–  Юля, хорошо, что ты напомнила, я же принесла печенье, целый пакет.

И вытаскивает на свет целый пакет «Малышка».

Это был тот самый момент, когда понимаешь, что счастье есть и совпадения случаются, и мироздание любит меня, как я люблю хорошее печенье.

Ленуся, кстати, вечером позвонила, говорит:

– Я соскучилась по тебе и по сметане.

Мы с ней с понедельника не виделись. Завтра возвращается из командировки.

понедельник, 8 января 2018 г.

нет, не вещие

Я проспала, а Ленуся проснулась раньше. Обе из-за снов.

– Мне приснилось, что мы с тобой поехали  в Лондон на красной городской электричке, кондуктор был толстый и с усами, как Эркюль Пуаро. А в Лондоне ещё бабушка с нами была.

Учитывая, что сегодня малышка моя уезжает на областную олимпиаду по английскому, я расцениваю этот сон как хороший знак.

– И я приснила концепт лучшей в мире детской сладости, – Ленуся берёт стакан, этой же рукой открывает и закрывает кран, и садится за стол пить воду. – Знаешь, такая есть сахарная вата, которую жуёшь и она становится жвачкой?

– Какая жуть!

– Во сне ты тоже так говорила. А у меня был пакетик типа капризоне (соки Capri-Sonne она в Берлине пьёт, они с трубочкой, но не в коробочке, а в мягком пакете. – Прим. моё), пьёшь из него сладкий соус, потом он во рту становится жвачкой, а, когда его разжуёшь, опять превращается в сок.