неуютность

Вот уже который день, может, месяц, из Колодищей в Минск на работу едут вьетнамцы.

Каждое буднее утро я стою на платформе в ожидании электрички. И они стоят. И такое ощущение, что они ждут больше, чем электрички. И такое ощущение, что с каждым днём их всё больше.

Сегодня их было уже раза в три больше, чем... Чем кого, не знаю, как написать. Больше, чем местного населения? Но они, возможно, уже тоже местное население...

Каждое утро я стою на платформе. И вокруг меня – только они. И лишь за ними все остальные.

Каждый раз, когда кто-то из них в ожидании поезда харкает на землю, я вспоминаю Сергея Бодрова в первом «Брате», тот эпизод, когда он с пекалем заступился за контролёра в общественном транспорте. Но белорусы, между прочим, харкают точно так же.

Я ничего не имею против вьетнамцев. Я не фашистка, не расистка, не шовинистка. Я понимаю – они здесь потому, что делают работу, которую другие делать не хотят.

Но я испытываю дискомфорт. Очень сильный дискомфорт.

Почему – спрашиваю себя. Почему?

Может, потому, что их язык – гортанный, открытый, звучный – мне совершенно не понятен.

Хочется понимать! Как же хочется понимать!

Как же понять вьетнамца, если не понимаешь людей, думающих с тобой на одном языке?

***

Вьетнамцы маленькие. Заходят в электричку и сразу занимают свободные места.

Кто не успел – стоит в тамбуре. На каждого одного нашего, вышедшего на остановке, их двое из тамбура заходят и усаживаются на освободившееся место. Двое на одно. Второй сядет бочком, ноги в проход, но оба усядутся.